Читать книгу "Дерзкий наследник рода 3 [СИ] - Владимир Мухин"

никаких развлечений и красок жизни. Неплохое место для перевоспитания богачей. Жаль, что реальные мудаки, вряд ли когда тут окажутся.

Изнутри школа была как у нас. Пост охраны у входа, лестница, стены, пол. Обычное типовое здание. Только мрачное очень. Для отделки специально использовали темные краски. Не было декора и разных излишеств. Но мне они не важны, так что бодро прошагал к лестнице.

Понял, что не знаю куда идти. Заметил стенд, где висело расписание занятий. Рядом находились списки учеников с указанием классов. Предусмотрительно. В нашей школе такого не наблюдалось. Хмыкнул, получив информацию, и направился в кабинет.

Народу в классе было немного. Ученики сидели по одиночке за маленькими партами. Интерьер весьма аскетичный, как и во всем здании. Окинул взглядом своих одноклассников. Какая-то серая масса. Ни щеголей в модных шмотках, ни девок с пафосным макияжем.

Фигуры дамочек скрыты бесформенной робой. Даже груди местных красоток никак не оценишь. А это уже нарушение прав человека! Вот он признак настоящей тюрьмы. Я улыбнулся от этой мысли и пошел к свободному месту.

Мои шаги отдавались от стен. Казалось, что гуляю по моргу, а не по учебному кабинету, где должно все трястись и гудеть. Хоть бы хмыкнул или заржал кто-нибудь, отпустил шутку или что-то ляпнул.

Все сидели, как мумии, пялясь на доску, где не было ничего написано.

— Вы вообще хоть общаетесь? — спросил у полноватой девчонки, что была от меня ближе всех.

— В полголоса да. Сейчас нельзя. Звонок будет, — равнодушно ответила та.

— Хех, веселая вечеринка. Мне нравится, — бросил в ответ и занял свое место, решив пока не отсвечивать.

Так, посмотрим, чему тут учат. Надеюсь, за двойку не расстреляют, а за плохой почерк не лишат рук.

Нет, особой строгости не было. Сразу же после звонка в класс вошла женщина в стремном платье. Ей было примерно лет сорок, но смотрелась на все шестьдесят. Дамочка монотонно поздоровалась. Без лишних слов приказала писать конспект, что все послушно и сделали.

У нас почти тоже самое, только чуть по свободнее. Да, мои враги просчитались! От такого «страшного» наказания я точно уж не прогнусь. Зато прогну тех уродов, которые меня заперли.

Конечно, все не так гладко. Писанина была мутной и долгой. Школьники печально вздыхали, нервно поглядывали исподлобья и скрипели зубами, умирая от липкой скуки. В какой-то момент училка сказала «Закончили!».

Мы облегчённо выдохнули, бросив ручки. Некоторые даже заулыбались. Но преподавательница вдруг приказала перейти к следующей части. Мы вновь согнулись вопросительными знаками над неудобными партами и продолжили строчить, словно чёртовы пулеметы.

— Вот сука! — тихо прошипел кто-то. Скрип ручек был слишком тихим, и ругательство расслышала госпожа.

— Очень неосмотрительно, — надменно процедила она.

— Чё? Я не говорил ничего! — выпалил крупный пацан с черными волосами.

Сначала он малость напрягся. Но училка ничего не сказала. Тогда парень продолжил писать, прошипев под нос ещё что-то.

Не знаю, сколько прошло, может быть секунд двадцать. Дверь в класс резко открылась. К нам влетели двое охранников. Училка чуть заметно указала пальцем на строптивого парня. Его силой подняли с места и потащили куда-то. Бьюсь об заклад, в преисподнюю.

Да что за дичь там такая? Хоть специально нарушай дисциплину, чтобы узнать.

— Ааай, пусти, гнида! Я ниче ей не сделал! Карга старая, подавись! — раздались вопли из коридора. Потом были странные звуки. Вроде, это удары.

Что ж, весьма жёстко. Если сравнивать с ясельной группой. Школьники затряслись, как осенние листья, втянув головы в плечи. Для избалованных сыночков и дочек это был сущий ад.

Они были крутые только с деньгами родителей, с охраной, прислугой и магией. Теперь мишура резко спала. Каждый человек оказался… лишь человеком. А не графом из клана Такого-то с такими-то связями в городе.

Мне же было плевать. На гауптвахте в армии моего мира куда «веселее». В сравнении с этим, тут дачный пикник. Улыбнулся, рассматривая напуганных цыплят, спокойно взял ручку и приготовился писать дальше.

После все было мирно. Урок подошёл к концу. Нас отправили в столовую, чтобы позавтракать. Толпа двигалась без принуждения. Можно было болтать и смеяться, словно в обычной школе. Но за любое нарушение дисциплины охранники хватали подростков.

Потому поход за едой походил на похоронное шествие. Все боялись. До столовой шли минут пять. Можно было добраться за три, если малость ускориться. Но толпа откровенно плелась, словно стадо коров.

Пищеблок не отличался роскошеством. Но в целом, все как у нас. Та же раздача с подносами, те же столы и стулья. Еда: какая-то каша с небольшим куском мяса и чаем. На деликатесы не тянет, но для исправительного учреждения — уровень люкс.

«Могли бы дать что похуже», — подумал, пробуя кашу. Не высшее кулинарное искусство, но вполне подойдет.

Я начал есть, чтобы не тормозить. Кто знает, вдруг время на прием пищи тут ограниченно. Поднимут через минуту и погонят учиться.

— Блин, опять это дерьмо! Я лучше сдохну, но есть не буду, — мямлил кто-то недалеко от меня.

— Фу, чай тухлый какой-то! У меня в усадьбе такое даже свиньи не пили, — поддакнул ему другой голос.

Здесь и правда полно мажоров, которых сильно разбаловали. В этом Ник не ошибся. Кстати, а вот и он. Идет с подносом через весь зал, вскинув нос и бесячую челку.

Почему его не отправили в эту… в преисподнюю их? Парнишка имеет отличные связи. Ему можно лишь позавидовать. А вот дружков рядом нет. Им повезло куда меньше.

Ник шел вперед, не обращая внимания на других, но вдруг краем глаза заметил меня. Его лицо резко вытянулось, рот слегка приоткрылся, на бледных щеках заиграли скулы.

Парень рванулся ко мне со всех ног. Стало ясно, что сейчас будет бойня. Или нет… Эпизод в столовке повторить не удастся. Слишком много охраны. Кого-то уже скрутили за якобы нарушение дисциплины.

Я немного расстроился, что не применю к выскочке местные столовые приборы. Но все же слегка улыбнулся, приветствую нового «друга».

— Мажор, опять ты? — дерзко процедил Никитос, подойдя к моему столу.

— Нет, твоя мамочка, — ответил с набитым ртом, чтоб позлить Ника. И это хорошо получилось.

— Жрешь, скотина… А пацанов в преисподнюю затолкали, — едва сдерживаясь, чтоб не броситься на меня, прохрипел гопник.

— Пацанов? Ты, выходит, не пацан, раз не с ними? — наивно спросил я.

— Аррр, зря выеживаешься, задрот! Ходи и оглядывайся, поганец.

— Угу, и тебе приятного аппетита.

Никита сверкнул глазами, глядя на нашу охрану. Он не был тупым дуболомом, потому атаковать не решился. Вместо этого аккуратно толкнул стол, так что чай немного разлился,